Приземлившись в ядовитые миазмы древнего затонувшего корабля, Санни тут же превратился в тень и заскользил по древним деревянным доскам, которые давно заросли бурым мхом и выпуклыми, колючими лианами.
Честно говоря, он предпочел бы передвигаться по кораблю как человек. Санни знал, что ему придется вдохнуть хотя бы часть яда во время сражения с существом, обитавшим в грузовом отсеке, поэтому лучше иметь время, чтобы привыкнуть к изнуряющему действию токсина, чем проходить этот процесс в разгар битвы.
Но он не мог рисковать тем, что его заметят слишком рано. Все равно вся битва должна была закончиться через несколько мгновений… увы, у Санни было мало надежды на то, что все пройдёт гладко.
Предыдущий опыт научил его, как редко все проходит точно согласно плану.
Вспомнив путь, пройденный им во время охоты за монетами Ноктиса, Санни заскользил по узким коридорам. На этот раз они разительно отличались от тех, что были раньше… ведь монстр теперь не спал.
Лианы, оплетающие древние развалины, пульсировали и шевелились, извергая облака смертоносного тумана. Воздух был мутным и наполнен тревожными звуками, словно что-то скользило за деревянными переборками. Казалось, будто Санни находится внутри гигантского живого организма.
Вирусная клетка, которая вторглась в древнее затонувшее судно, чтобы убить своего хозяина.
…К счастью, это были в основном только корни мерзких лиан. Те части, которые были действительно подвижны и опасны, находились далеко, в данный момент пытаясь убить когорту Хранителей Огня.
Внезапно помрачнев, Санни прибавил скорость и вскоре достиг ворот грузового отсека, которые были выгнуты наружу, словно напрягаясь, чтобы сдержать что-то, давящее на них с другой стороны.
Он ощущал огромное пространство за воротами и массивную тень существа в его центре, форма которого ритмично расширялась и сжималась, словно дышала. С каждым сжатием по остаткам летающего корабля проносилась волна теплого ветра.
Он задержался на долю секунды, а затем собрал всю свою решимость.
Нельзя было терять время.
Потратив малую толику своей сущности на то, чтобы еще раз пройти сквозь тени, Санни появился в грузовом отсеке… и застыл, слегка ошеломленный ужасным видом Испорченного Монстра.
«Что… что, черт возьми… это такое?»
Грузовой трюм был очень большим и почти полностью заполнен толстыми коричневыми лианами, которые змеились наружу и исчезали в щелях древнего дерева. Все они исходили из одного источника… огромной, пульсирующей массы мха в его центре.
Однако в самом сердце этой массы…
Виднелась фигура человека, тело которого скручивалось в страшных конвульсиях. Санни не мог сказать, был ли этот человек мужчиной или женщиной, живым или мертвым, но в одном он был уверен точно… Лианы, расползающиеся по всему острову, появились из плоти этого существа.
Они росли изо рта отвратительного трупа, из ушей, пронзали грудь и живот, проникали под кожу рук и ног. Зрелище это было ужасающим и отталкивающим, но больше всего оно было… отвратительно неправильным.
Словно лианы когда-то вырвались из тела древнего человека, убив его, но при этом каким-то образом сохранив жизнь и дыхание. И пока человек дышал, лозы продолжали существовать и расти, медленно поглощая древний корабль, долину за ним, весь Остров Кораблекрушений, а потом, в один прекрасный день… кто знает?
«Это… это то, что мне нужно убить?»
Санни видел много ужасов в своей жизни и убил изрядную их долю, но каким бы опытным и могущественным он ни стал, были вещи, на которые людям просто не суждено спокойно смотреть. Глядя на жуткое существо, запертое в грузовом отсеке летающего корабля, Санни не терял самообладания и решимости… но он не мог не испытывать глубокого, холодного чувства страха.
Страх, однако, был желанным гостем… страх говорил ему, что он все еще в здравом уме и в его душе осталась хоть какая-то доля человечности. Пока Санни не поддавался страху, время от времени испытывать его было вполне нормально.
«Один удар… подобраться поближе, выйти из тени и вонзить Жестокий Взгляд в его грудь. Божественное пламя сделает все остальное.»
Собравшись с силами, он начал скользить вперед, стараясь как можно быстрее преодолеть огромный грузовой трюм.
Однако уже через мгновение план пошел наперекосяк.
Как только Санни двинулся с места, не успев даже приблизиться к ужасному существу, труп внезапно открыл глаза.
Эти глаза были пусты, мертвы и темны, как бездна Низшего Неба.
…И смотрели они прямо на него, как будто существо могло легко пробить завесу тьмы и отделить вторгшуюся тень от всех остальных.
Санни был пойман.
«Н-не может быть…»
Он замер на долю секунды, ошеломленный тем, что невероятная скрытность его Аспекта была нарушена с такой легкостью.
А потом начался настоящий ад.
***
Первой мыслью Санни было отступить и бежать так быстро, как только он мог. В конце концов, сейчас он был тенью… и, насколько он знал, колючие лианы и яд не могли причинить вреда тени.
Но если он это сделает, Хранители Огня погибнут.
Более того, он был полон решимости убить эту тварь. Ему нужны были фрагменты ее тени, ее Память — если она была — и ее секреты. Ужасное существо должно было умереть, чтобы его планы осуществились, чтобы его вызов Второго Кошмара имел как можно больше шансов на успех.
Поэтому он не стал бежать.
Вместо этого Санни бросился вперед, летя к пульсирующей массе коричневого мха и лиан с такой скоростью, на какую только был способен. Ему потребовалась всего секунда, чтобы добраться до жуткого трупа — столько же, сколько потребовалось бы, чтобы просто шагнуть сквозь тень.
Однако хозяин древней развалины не оставался безучастным.
Бесчисленные лианы, разросшиеся по полу и стенам грузового отсека, внезапно всколыхнулись, извергая облака яда, и еще больше их появилось из искореженной плоти древнего существа.
Однако эти лианы не тянулись к Санни в тщетной попытке поймать его тень.
Вместо этого они взлетели вверх, разрывая корпус корабля на части.
Яркий солнечный свет хлынул через широкую пробоину, изгоняя тени, населявшие грузовой отсек, и Санни внезапно вырвался из их надежных объятий и покатился по полу, пока острые шипы лоз впивались в его плоть сквозь ткань Савана Кукловода.
Его мысли были в состоянии мгновенной паники.
«…Нехорошо!»
